09.10.2018 в 21:30
Пишет
Ashisu:
Собачий князь
Однажды лянский У-ди понизил своего племянника Сяо Чжэньцзэ до простолюдина и сослал на дальний Юг, в провинцию Гуандун, где тот собрал разбойников и беглых и в 531 г. поднял восстание против дяди...
Но мы с моим соавтором
ivanna343 слишком уважаем историю и слишком любим китайскую нечисть, чтобы писать исторический роман. Не хотелось нам писать и total AU по какому-либо из дорамных канонов (хотя пасхалки и элементы деконструкции отдельных характерных мотивов неизбежно у нас присутствуют)
Поэтому мы и пишем оридж в жанре ориентального фэнтези и уже закончили работу над первой частью или, если угодно, первым сезоном или первой книгой.
Длинный трейлер, как в китайском сериале
Верный раб
— Здесь тебе оставаться незачем. Ты родился от пленных птиц, лети на волю. А здесь одни Ли снова убивают других Ли. Уходи. Говорить станут, что я тебя отпустил, потому что ты десять дней назад достал заколку барышни Цзяоэр со дна Цинхуая.
На другой день старый господин погиб, а молодой оказался в лапах Крысы.
Курун ощупал бамбуковую трубку, висевшую на шее. Те, кто охотится за кусочком шелка, скрытым в этой трубке, имели глупость упустить раба.
Коварный родич
— Разве такая кара не прекраснее самой изобретательной казни, которую даже самый лучший палач не сможет при нынешнем состоянии преступника продлить дольше, чем на два дня?
Отец-государь молчит. Ли Аньши чувствует, как слабеют ноги: неужто он ошибся?
И тут император Великой Ци говорит:
— Хао! Хорошо!
Маленькая мертвая девочка
— Сколько их едят, чего ж эта такая сильная?
— Господин Лю, не время являть свои таланты, бежим!
И оба, подхватив полы халатов, кинулись бежать, не разбирая дороги. Вслед им несся задорный детский смех.
Лисы
— Вот, пытаюсь рассеять страхи госпожи Лань, — обратился господин к Куруну. — Рисую талисманы против лис-оборотней — очень уж она их боится.
Увидев, как внимательно Курун разглядывает талисман, господин счел нужным пояснить:
— Госпожа Лань подробно описала мне облик лиса Ху Шииня, состоящего при особе Первого принца. Вот я и…
— Я, недостойный слуга Курун, этого самого Ху только что видел в питейном доме в Наньданьчжоу. Одет был как небогатый книжник, но второй господин Хоан перед ним прямо на пузе ползал, лебезя.
— Чжан Четыре Двойки докладывал, пошли слухи о некоем тайном ревизоре, будто бы посланном государем, дабы выявить неустройства и беззакония. Простой люд так измучен, что охотно этому слуху верит. Но вот чтобы господин Хоан…
Госпожа Лань, не поднимая головы, спросила:
— Думаете, господин Хоан принял подлого лиса за государева посланца?
Неизвестный в одежде из перьев
Одетый в одежду из перьев, как заметил Ли Аньши, тоже был крепко пьян, однако догадался найти в беспорядочном ворохе сброшенных Первым принцем одежд заветный узелок со снастями для любовных утех, откупорил стеклянный сосудик с маслом, приладил к своему копью драконову упряжь и ринулся в бой…
Придя в себя, Ли Аньши потянулся, стараясь нащупать рядом своего таинственного возлюбленного. Но человек в одеянии из перьев уже исчез. На лоб опустилось кружившееся в воздухе перышко.
Нет, довольно! Цайфэн мертв, гниет в безвестной могиле, как бы ни противилось этой мысли неразумное сердце. Сожаления о прошлом ничуть не лучше сожалений о несбывшемся: и те, и другие ослабляют душу.
…и прочая бесовщина
— ... Вдруг в дымоход влетает голова того парня, а ушами машет, будто крыльями. Подлетела ко мне голова и поцеловала прямо в губы, а потом к шее приладилась. На следующую ночь голова опять улетела…
Первая красавица Поднебесной
В воздухе вокруг Цзяоэр кружились перья с роскошного полога. В ее спокойной позе не было ни грубого бесстыдства, ни нарочитого кокетства — она просто раскрывала себя перед взором молодого господина. Раскинутые ноги позволяли видеть высоко расположенные влажные «киноварные ворота», которые она щекотала зеленым перышком.
Поэзия
...развлекался в саду со своим любимчиком Ми Цзи игрою в южный мяч и того нечаянно зашибло, да так неудачно, что он там же и помер. Вэнь-ван велел там какие-то особенные чужеземные цветочки — как бишь их там? — посадить и целую цзюань стихов написал в память о любимце.
Колдовство
— А толку? На десять тысяч, может, и найдется один, кто сможет сделать-таки раба из краденой души. И с рабами теми, правду говоря, больше мороки, чем толку. Пошлют, к примеру, такого в ямынь подслушать, как такое-то дело ведется — а он увидит государеву печать, обмякнет да прямо на голову чиновнику бряк! И начинает жаловаться на своего кормильца, что его обратил.
— Коли чиновник не из пугливых, может и беда случиться.
Сражения
Копье обвил крепкий аркан, ловко брошенный из седла молодым человеком слишком приличного для разбойника вида. «Да подавись ты дикарским копьем!», — подумал Курун и стал пробивать к нему дорогу. Жаль было расправляться с добрым скакуном, но Курун поднырнул под брюхо лошади и со всей силы полоснул крисом, так, как учил дядюшка Доу.
Молодой человек успел соскочить на землю и замахнулся мечом. Курун подскочил и, целясь в горло, лишь сумел задеть его по щеке — слишком уж ловок оказался, проклятый!
Вокруг кипел ад: те из нападавших, кто лишился оружия, рвали тела противников закаленными пальцами-рогами, высокий господин (иначе как господином и не назовешь, такой важный и осанистый), усевшись верхом на тело умиравшего молодого гэлао, отрезал мечом кусок окровавленной плоти, отправил в рот и, дожевывая сырое мясо, кинулся снова в гущу сражения.
Пророчества
— Коли он уже умирал смертью от металла и сумел вновь вернуться к жизни, Поднебесную ждут великие перемены. А когда возродится, умерев всеми пятью смертями, боюсь, никому уже не спастись… И не должно приближаться ему к ступеням трона! Горе, ежели облачится он в полный императорский наряд и увенчает голову свою заколкой справедливого Неба!
Месть
— Ты не хуже меня понимаешь: те из отцовских воинов, кто был способен поднять треножник, ныне служат в столице, обласканы дядей-государем и Аньху.
Имя это он произнес, словно выплюнул.
— Им жаловаться не на что. В двадцать пятом году Юнчу казнили генералов и офицеров. Рядовых не тронули: плохо тот пастух, что без надобности режет стадо. Отцовские воины из тех, кто поплоше, разогнаны по дальним гарнизонам. Служба тяжелая, но пища в котлах есть, а коли нет, можно подграбить тамошних селян или сторговаться с теми же вэйцами, а то и с жужанями. Это подпольные мыши, которые только и думают, как набить брюхо. Что им до бед государства?
Господин вздохнул:
— Из всех принцев дома Ли я мог бы заключить союз лишь с Аньши и Аньго. Но сомневаюсь, что Аньго настолько испаскудился в северных гарнизонах, чтобы его можно было бы подбить на мятеж. Остаются лишь наши южные волки...
Из тех немногих сил, на которые может рассчитывать господин, нет никого надежного. И он все еще хочет поднять мятеж?
Любовь
— Ежели музыкант, внимая пению птицы, вплетет ее мелодию в звуки своей собственной песни, являющей его дух-разум, он тоже вор?
— Уж не взыщите с невежды из простой военной семьи. Вора можно назвать только вором.
— Но сердце ведь не крадут?
— Лишь отдают добровольно.
в первой книге ориджинала «Собачий князь»
URL записи
@темы:
ориджинал,
"Собачий князь"
-
-
09.10.2018 в 22:33Как раз только сегодня думала о "задорном детском смехе" в контексте ужастиков.
-
-
09.10.2018 в 22:35А это и есть ужастик - смеялась Сяо-нянь-шэнь, маленькая мертвая девочка с характером и своим мнением о происходящем.
-
-
09.10.2018 в 22:38-
-
09.10.2018 в 22:42-
-
10.10.2018 в 09:44-
-
10.10.2018 в 10:22-
-
10.10.2018 в 10:25-
-
10.10.2018 в 10:26-
-
10.10.2018 в 23:23